За сутки мы отбили 12 вражеских атак
В один из самых страшных боёв меня с товарищами спасли тельняшки и бескозырки.
5 сентября 1941 года я оказался в Севастополе, в учебном отряде электромеханической школы Черноморского флота. Обучение проходило довольно интенсивно, но завершить его я так и не успел. Немцы были уже в 25 километрах от города.
После второго ранения и контузии под Севастополем меня эвакуировали морем из Крыма в Новороссийск, оттуда — в Кисловодск, в прифронтовой госпиталь. После выписки я отправился в 323-й отдельный морской батальон в Туапсе, где в октябре 1942-го начались ожесточённые бои. Я был пулемётчиком.
В один из дней мы с утра до вечера отбили 12 вражеских атак. У меня был пулемёт Дегтярёва, который постоянно заедал. И вот представьте: фашисты напирают со всех сторон, а ты, матерясь, стучишь по диску и ствольной коробке, чтоб он наконец заработал…
В какой-то отчаянный момент, когда уже возникло ощущение, что всё кончено, мы обнажили тельняшки и достали из вещмешков бескозырки для поднятия боевого духа. В итоге это сработало: очередную атаку отбили, но меня тяжело ранило в третий раз.
Операцию делали четыре часа, влили кровь донора. Хирург потом мне сказал, что я чудом остался в живых: из трёх бойцов с таким ранением только один я и выжил.
Во время боёв Туапсинской операции, проходившей с 25 сентября по 20 декабря 1942 года, захватчикам противостояли все, в том числе шахтёры из Донбасса и моряки, снятые с кораблей. Они сражались яростно, до последнего боеприпаса. А если патроны заканчивались, шли в атаку со штык-ножами, сапёрными лопатами и топорами. Из-за такого яростного сопротивления у фашистов ходил приказ: «Шахтёров и моряков в плен не брать».